Айдар Хайрутдинов: «С какой целью муфтия обвинили в радикализме?»

Старший научный сотрудник Института истории им. Марджани Айдар Хайрутдинов Фото: «БИЗНЕС Online»

Есть нечто, что объединяет обвинителей муфтия и головорезов, прикрывающихся исламом

Заглавие данной статьи отсылает к статье Егора Холмогорова с очень громким и претенциозным названием «Зачем радикальный муфтий объявил историческую войну славянам и русским». К стану радикалов автор отнес первого заместителя главы ДУМ РФ Дамира Мухетдинова. Важно подчеркнуть, что именно этот муфтий массу сил и энергии посвящает распространению гуманистических идей и концепций татарских мусульманских богословов. Обвинение в объявлении войны славянам и русским и беспочвенно, и злонамеренно: налицо попытка оговорить и оклеветать уважаемого мусульманского религиозного деятеля. А Дамир хазрат всего лишь напомнил о продвигаемой идеологами евразийства необходимости «включения в историю Российского государства в качестве стадий такие политические образования, как Хазарский каганат и Золотая Орда».

Мухетдинов прав в том, что ордынское, а точнее, тюрко-татарское наследие является неотъемлемой частью российской истории. И не нужно искать крамолу в этом утверждении, поскольку даже московский царь Иван III не гнушался чеканить монету-денга (от татарского тәңкә) с арабским письмом на татарском языке.

На лицевой стороне данной монеты имеется надпись на кириллице «Князь Великий Иван Васильевич», а на оборотной — на арабице مسيكو اقچاسی بودر, что на татарском языке читается как «Мәскәү акчасы будыр» и дословно переводится на русский язык как «это есть московская акча». Кроме того, этот факт, на мой взгляд, говорит о существовании в те времена реального русско-татарского двуязычия. Ведь такие массовые вещи повседневного пользования, какими являются деньги, вряд ли будут писать на языках, непонятных для населения.

С одной стороны, обвинители муфтия, судя по всему, не способны провести черту между пониманием ислама, присущим Мухетдинову, и пониманием ислама радикальными фанатиками, скажем, из запрещенных в России экстремистских организаций. Но есть нечто, что объединяет обвинителей муфтия и головорезов, прикрывающихся исламом, а именно: и те и другие хотят, чтобы таких мусульманских лидеров, как Мухетдинов, не существовало. И если эта их мечта осуществится, то тем самым откроются врата для появления на просторах России действительно радикальных «мусульман». С другой стороны, бездумное навешивание броских ярлыков типа «объявление войны славянам и русским», «радикализм муфтия» отражает неосознаваемое либо сознательное желание развалить Россию или как минимум затормозить ее развитие и заблокировать решительное движение к завоеванию места на глобальном политическом небосводе в союзе с антизападным мусульманским миром.

«На лицевой стороне данной монеты имеется надпись на кириллице «Князь Великий Иван Васильевич», а на оборотной — на арабице مسيكو اقچاسی بودر, что на татарском языке читается как «Мәскәү акчасы будыр» и дословно переводится на русский язык как «это есть московская акча» Фото предоставлено Айдаром Хайрутдиновым

«А мы зря, что ли, Казань брали?»

Столь неблагоразумное, предвзятое отношение к мыслям Мухетдинова о полиэтнических основах российской государственности возникло неспроста. Так, относительно недавно на одном из государственных телеканалов России прозвучало: «А мы зря, что ли, Казань брали?» Таким образом, телеведущий без обиняков напомнил, что татары — завоеванный народ. Позиция того телеведущего и его отношение к коренным народам России как к второсортным понятны. Но возникает вопрос: как быть с тем, что с Иваном Грозным на Казань шли десятки тысяч татар во главе с ханом Шах Али, который был старше Ивана IV на 25 лет, т. е. годился ему в отцы? И, вообще, это еще вопрос, кто кого вел в поход: молодой царь Иван IV в возрасте 22 лет, который лишь за пять лет до этого в 1547 году впервые был венчан царем Всея Руси, вел за собой бывалого хана-чингизида Шах Али? Или Шах Али, в возрасте 47 лет успевший уже трижды посидеть на казанском троне, вел за собой молодого московского правителя, дабы с его помощью вернуть себе власть в Казанском ханстве?

Теперь вопрос: почему при наличии таких исторических реалий татары должны бояться ставить вопрос о роли их предков в истории России, что и попытался сделать Мухетдинов в рамках сугубо научно-исторического дискурса? Однако и сам Дамир хазрат, и поднятая им тема сразу же стали предметом охаивания и дальнейшего нагнетания ксенофобских настроений, что не служит делу духовного единения народов России и даже препятствует этому. Потому не удивляет формулировка Холмогорова о предполагаемом объявлении муфтием «исторической войны славянам и русским». Не удивляет, но огорчает. Ведь речь идет о полной неготовности к серьезной научной дискуссии. Напомню, Холмогоров с негодованием обрушился на научный доклад Мухетдинова, озвученный им на научной же конференции.

Дамир Мухетдинов: «Нужно сказать: «Мы есть Орда от Балкан до границ с Японией!»

Холмогоров пишет: «А наша страна при всей многонациональности ее народа — это национальное государство, государство единой нации, имеющее четкую символику, четкую историю, четкую государственную традицию, и это государственная традиция именно русского народа». Признание им многонациональности страны, надеюсь, означает также и признание того, что на ее территории нет пришлых народов, что все они коренные. В этом свете неуместно говорить о выдающейся роли только одного народа, называя ее государственной традицией. Иначе как быть с тем, что сама государственность России во многом обусловлена ее ордынской, тюркской составляющей?

Если данное утверждение кажется возмутительным, то где искать основу российской государственности — в Византии, Киевской Руси, может быть, в Новгородской республике, разгромленной московским князем? Остается только татарская Орда, не так ли? И Орда остается не только как исторический факт, но и продолжает жить в массе слов и терминов, заимствованных русским языком из татарского (деньги, таможня, товар, артель, лошадь, стакан, каземат, купол, тюрьма, колбаса, дорога и др.), а через него — даже из арабского (адмирал, корабль, казна, гитара, карта, храм и др.) и персидского (хозяйство, палата, изъян, аршин и др.). Т. е. посредством татарского языка в русский язык вошел огромный пласт слов с мусульманского Востока, куда сейчас и разворачивается Россия. Обилие заимствованных из татарского языка слов в русском языке свидетельствует о непосредственном и глубоком историческом участии татарского народа в становлении и развитии материальной и духовной культуры на территории России.

Из 9 гербов на фоне орла три имеют связь с татарским прошлым

Или возьмем историю русского дворянства: еще на заре перестройки в листьевском «Взгляде» была озвучена шокирующая неискушенное сознание обывателя цифра — 80% русской аристократии генетически являются выходцами из Орды. И команда «Взгляда» не лгала: масса русских фамилий, и не только дворянских, имеют татарское происхождение (Апраксин, Аракчеев, Аксаков, Баскаков, Бастрыкин, Державин, Нахимов, Нарышкин, Карамзин, Кутузов, Куприн, Ушаков, Тухачевский, Караулов, Бердяев, Мичурин, Тимирязев, Тютчев, Тургенев, Куракин, Хабаров, Небольсин, Разин, Шабанов и др.).

Неизгладимая татарская составляющая истории России четко впечатана в титулатуру московских царей и российских императоров. Например, полный титул последнего царя Николая II выглядит так: «Божьей поспешествующей милостью, Мы, Николай II, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский. Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсонеса Таврического, Царь Грузинский. Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский. Князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Корельский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных. Государь и Великий Князь Новагорода низовския земли́, Черниговский, Рязанский, Полотский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея северныя страны́ Повелитель. И Государь Иверския, Карталинския и Кабардинския земли́ и области Арменския. Черкасских и Горских Князей и иных Наследный Государь и Обладатель, Государь Туркестанский. Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голштейнский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский и прочая, и прочая, и прочая».

В данный титул включены три татарских государства: Казанское, Астраханское, Сибирское. Очевидно, что русские цари не стыдились вносить их названия в свой пышный титул, ибо это был предмет гордости, ясно показывающий, благодаря чему цари являются царями. Равно как не стыдились они носить казанские шапки, сапоги-ичиги, халаты, а собираясь в поход, облачались в шлемы и брали в руки мечи, на коих начертаны были аяты Корана.

Наконец, остановимся на малом гербе Российской империи: три короны над головами орлов означают Казанское (в центре), Астраханское и Сибирское ханства. Именно такое разъяснение к новому гербу в XVII веке давал сам царь Алексей Михайлович Тишайший (1629–1676): «Орел двоеглавный есть герб державный, Великого Государя, Царя и Великого Князя Алексея Михайловича, всея Великой и Малой и Белой России Самодержца, Его Царского Величества Российского Царствия, на котором три коруны изображены, знаменующие три великие, Казанское, Астраханское, Сибирское, славные Царства…»

Малый герб Российской империи Фото предоставлено Айдаром Хайрутдиновым

Напоминание о трех исторических татарских государствах присутствовало на каждом царском российском рубле, не говоря уже о гербовых печатях и официальных бланках государственных документов. И не просто так на изображении малого герба Российской империи присутствует герб города Казани (в верхней части правого крыла двуглавого орла), а в том же месте, но на другом крыле — герб Астрахани (Хаджи-тархана, если по-татарски), а под ним — герб Сибирского царства. Таким образом, из 9 гербов на фоне орла три имеют связь с татарским прошлым.

Подобные научные проблемы должны решаться в академической плоскости

Далее, цитируя Конституцию, Холмогоров пишет: «…Исторически сложившееся государственное единство России базируется на „преемственности в развитии Российского государства“». И продолжает: «То есть на тех самых раздражающих Мухетдинова несторовых славянах и варягах, а не на гуннах, хазарах и всевозможных ордах, которые были все-таки внешним фактором по отношению к этому государству».

Поскольку в Конституции сказано о преемственности в развитии «Российского государства», а не «Русского государства», то следующая фраза, в которой Холмогоров обвиняет Мухетдинова в раздражении от славян, сама себя опровергает, ибо преемственность в развитии «Российского государства» подразумевает дрейф государствообразующей интенции от гуннов, хазар, половцев, печенегов и «всевозможных орд», благодаря которым «всевозможные» русские княжества получили возможность укрыться под крылом Орды от набегов шведов, тевтонцев и иных супостатов, а потом получили возможность окрепнуть, объединиться и заняться собиранием Орды под знаменем Московии.

Печально, но Холмогоров далек от этики ведения дискуссии, представляя Мухетдинова как раздраженного «несторовыми славянами», он сознательно стремится представить его как славянофоба, хотя это совершенно не соответствует духу статьи Мухетдинова, который заявляет в интервью «БИЗНЕС Online»: «Я сам считаю себя, по сути, русским ученым, который мыслит в категориях русского языка». Однако обывателю и этого достаточно — он непременно вспыхнет от возмущения. И никто ему не напомнит, что, вообще-то, зарубежные славяне (поляки, болгары, чехи и др.) на протяжении всей истории в большинстве своем выступали против России, что с российской стороны вызывало недоуменное: «Как же так, братушки?!» — после чего вновь предпринимались усилия стать центром славянского мира.

Существует даже карта Тартарии, которую Владимир Путин подарил Минтимеру Шаймиеву Фото: kremlin.ru

Эпическая фраза Холмогорова: «И Россия, протянувшаяся „до стен недвижного Китая“, если смотреть на нее с высоты исторического птичьего полета, — это прежде всего восстановление Евразии как этого великого древнего индоевропейского мира». На территории Евразии действительно существовала огромная территория, населенная тюркскими народами, которую европейские путешественники называли Тартарией. Существует даже карта Тартарии, которую Владимир Путин подарил Минтимеру Шаймиеву. И эта карта свидетельствует о том, что народы, которые столетиями жили на землях Тартарии в прошлом, продолжают жить на них и поныне, являясь ее коренным населением и гражданами Российской Федерации.

Закончу цитатой из научного доклада Мухетдинова: «Почему современный татарин, бурят или чеченец должен воспринимать историю своих предков с каким-то скептицизмом в сравнении с историей русских, которую он фактически изучает по учебникам в рамках курса „Истории Отечества“? Разве это не создает уже со школьной скамьи дополнительные препятствия для формирования российской гражданской идентичности, основанной на равноправии народов?»

Дамир хазрат совершенно прав, говоря о «дополнительных препятствиях для формирования российской гражданской идентичности, основанной на равноправии народов». А оскорбления в адрес любого, кто попытался в научной плоскости осмыслить историю России и роль в ней, которую сыграли населяющие ее народы, с одной стороны, демонстрируют слабость бросающихся оскорблениями и обвинениями, с другой — разжигают межэтническую рознь. Подобные научные проблемы должны решаться в академической плоскости. Они ни в коем случае не должны отдаваться на волю эмоционально взвинченных обывателей, поскольку движение по такому пути в условиях глобальной турбулентности, клевета в адрес разумных людей, заботящихся о целостности страны и создании в ней благополучной духовной атмосферы, чревато самыми печальными последствиями.

А в завершение хочу подчеркнуть, что заявленная в статье позиция является моим мнением, а не тех научных организаций, где я работаю или с которыми сотрудничаю.